Главный полицейский Ривне рассказал о своей съемной комнате, росте преступности и почему не бывает в отпуске

Василий Зелинский.

Несколько дней назад Украина отметила создание нового подразделения – Национальной полиции. Уже два года, как бывший правоохранительный орган реформирован. За это время изменилось название, форма и штат. Новые полицейские говорят, что и методы работы у них уже совсем другие – не милицейские. О том, изменились ли проблемы, с которыми ежедневно приходится сталкиваться реформированным правоохранителям — в интервью изданию PRESS-ЦЕНТР с начальником Ривненского городского отдела полиции Василием Зелинским, человеком, который имеет более двадцати лет оперативного стажа и с первых дней создания новой полиции возглавляет это подразделение в городе. Поэтому знает его, как никто лучше. Кстати, господину Зелинскому ко Дню Национальной полиции Украины присвоили очередное звание – полковника.

В рабочем кабинете главного полицейского города два стола. Один рабочий, а второй – длинный для проведения совещаний, который полностью завален материалами дел.

— И так каждый день. Утром приходишь на работу и начинаешь разбирать целые кипы дел. Для примера, за минувшее воскресенье, 6 августа, было 183 сообщения о происшествиях и преступлениях.

— Это много?

— Обычно этот показатель немного ниже — в среднем в пределах 140, из них – до 40 сразу вносят в Единый реестр досудебных расследований, то есть, начинаются следственные действия. Хотя и это много.

Василий Зелинский — публичная личность. Довольно часто его можно самого увидеть на месте происшествия. Скрин с видео. 

— То есть, можно говорить о том, что за последние два года пока существует полиция, уровень преступности в городе вырос?

— Да, но этому предшествовал ряд объективных причин. Во-первых, очень повлияла на рост преступности в городе война на востоке Украины. Преступник никогда не возьмет в руки автомат и воевать не пойдет. Кроме того, многие преступники контролируются российскими спецслужбами, которые ставят им задачу дестабилизировать ситуацию на Западной Украине, чтобы посеять панику. Чтобы люди думали лишь о собственной безопасности. Это тоже является одним из видов диверсионной работы.

Именно с Востока к нам приезжают много так называемых гастролеров. Ривне — город открытый, а люди слишком безпечны. К тому же, все знают, что на незаконной добыче янтаря у нас в области много местных обогатились. Вот и едут сюда. Добавьте к этому те 50 тысяч квалифицированных преступников, которые освободились из мест лишения свободы по закону Савченко. Работать они уже точно не пойдут, а жить им за что-то надо. Ситуацию осложняет и общий низкий социальный уровень жизни населения. Вот и имеете рост имущественных преступлений: разбои, квартирные и уличные ограбления, кражи имущества из автомобилей.

— То есть больше всего преступлений – это имущественные?

— 65-70 процентов от всего количества. Сюда можно отнести и мошенничество разных видов, в том числе и в Интернете. За шесть месяцев — более 300 таких случаев.

— А когда начался такой прирост?

— Примерно с середины прошлого года. Тогда, еще не были до конца законодательно урегулированы все нюансы реформы. И это нас существенно отбросило назад. Чтобы вы понимали, когда из института милиции образовался институт полиции, наши сотрудники несколько месяцев не имели разрешений на осуществление оперативной работы. Потому что милиции уже не было, а оперативную деятельность полиции законодатели не до конца прописали. Из-за таких неточностей наша оперативная деятельность почти год была парализована. Ну, а еще, кроме того, не хватает кадров. Мое подразделение сейчас насчитывает 200 человек, в то время, как в советское время численность городского отдела была втрое больше. Соответственно, и возможностей было больше.

Следит за порядком в городе господин Зелинский и во время мирных акций проетста. Фото: irivne.info.

— Но ведь, по-идее, есть какие-то нормативы по количеству полицейских, которое должно быть на определенное количество населения?

— Когда работали над проектом закона о Нацполиции, рабочая группа при Министерстве и ВРУ исходила из количества населения в том или ином населенном пункте или области, числа преступлений на той территории, совершенных до того. Провели исследования и решили, что этого у нас достаточно. Пришли новые патрульные, но имеющегося ресурса все равно недостаточно. К тому же, они просто распылились по области: кого-то на трассу Киев-Чоп направили, где возросло количество аварий, других, чтобы предотвратить транзит оружия – на трассу Киев-Ковель, на Маневичи. А наше подразделение может противостоять преступности лишь на 45%.

Для примера, у меня до конца 2015 года, еще до командировки на Восток, было 73 участковых, которые помогали перекрыть город по 10 участках. Они организовали работу, занимались профилактикой среди ранее судимых. Теперь участковых всего 30 человек. Их недостаточно. Теперь мне, как руководителю нужно принимать участие почти во всех оперативных мероприятиях, чтобы был хороший результат. Кроме того, сократили линейный отдел. Мое субъективное видение – безосновательно, ведь это совсем другая специфика работы. Теперь железнодорожные ворота открыты, а в нынешних условиях там постоянно должны быть стационарные наряды.

— Все равно, к каждому ведь полицейского не приставишь…

— Конечно. Поэтому западный мир больше опирается на техническое присутствие полиции, а не физическое. К примеру, видеокамеры. У нас же для этого недостаточно технических средств и финансовых возможностей. Мы свою работу выполняем, но и самым ривненчанам осмотрительность не помешает. Для примера сейчас лето. Многие уехали на отдых. Преступники во время отпусков людей мониторят их страницы в соцсетях и пользуются этим. Поэтому не стоит особо распространять фото с отдыха до возвращения. А еще советовали б договориться с участковым или заключить дополнительный договор на охрану своей квартиры на время отпуска.

— Вы упомянули о видеокамерах в городе. Речь о них ведется уже не один год. Даже в свое время в Ривне должен был быть создан централизованный пульт видеонаблюдения. Видеокамеры тоже ставили, а потом все жаловались на качество их изображения. Какова ситуация сейчас?

— Такой центр будет, но позже. На то время, когда устанавливали видеокамеры на въездах и выездах города, о которых вы говорите, они были относительно не плохие. Вопрос в том, что харьковская фирма, которая их устанавливала, не до конца выполнила свои обязательства. Когда я пришел на должность, этот хвост еще остался. Длительное время мы судились с ними, выиграли все суды, но фирма в конце, как это часто бывает, растворилась. Пока это процесс технического оснащения города средствами видеонаблюдения продолжается. Мы от этого не отказались. Хотим сделать все, как нужно.

Кстати, подобные положительные примеры есть в соседних с нами областных центрах. Чтобы вы понимали, Тернополь накрыт более чем полутысячей видеокамер. У нас же эта цифра в десять раз меньше. В Ривне установлено чуть больше 50, которые охватывают только центр и частично окраины города. Поэтому преступления приходится раскрывать вручную. Чтобы оперативно реагировать, нам нужно хотя бы столько же видеокамер, как в Тернополе. В конце концов, их могут использовать для своей работы не только правоохранители, но и другие городские службы, даже коммунальщики.

— Если в сравнении, как мы выглядим в плане криминогенной ситуации с соседними областными центрами?

— Другие областные центры с таким же количеством населения имеют подобные проблемы. Только учитывается специфика региона. Для примера, Ривне, Волынь, Житомир имеет общую проблему – янтарь. Ужгород, Черновцы – контрабанда и коррупционная составляющая, потому что там есть таможни. А в общем, все то же самое. Поэтому мы постоянно с коллегами исследуем тенденции, обмениваемся опытом, своими наработками. Например, наши соседи сейчас работают над тем, чтобы внедрить у себя единый на всю полицию call center, как у нас в Ривне. Благодаря этому мы можем оперативно отреагировать на обращения граждан, подключить нужные службы и ни одно сообщение не потеряется.

— Давайте теперь поговорим о личном. Вам можно позвонить в любое время или утром, или поздно вечером, и вы всегда на работе. Как семья относится к такой вашей занятости и как часто видитесь с ними?

— К сожалению, редко вижусь. Жена с пониманием относится, потому что сама работала 17 лет следователем в Сарнах. Раз в неделю езжу домой. Приехал, увидел детей и все. Надеюсь, что на осень заберу сюда. Пока ищем жилье.

— А где вы сейчас живете в Ривне?

— Снимаю комнату. Мне, как спартанцу этого хватает (смеется). Кровать, шкаф, несколько гантель, и все. Домой прихожу только переночевать. Может быть уже 24 час, или начало следующих суток. А в семь утра уже должен быть на работе — прорабатываем все материалы по делам, которые произошли за предыдущие сутки.

— Знаю, что вы уже больше года не были в отпуске. Это и физическое, и моральное истощение. Что вас стимулирует к работе?

— Должен был быть на месте, потому что это был период становления подразделения и надо было наладить работу. Длительное время не имел заместителя по общественной безопасности. Потом назначили, надо было помочь, показать проблематику и специфику работы в городе. Несмотря на все трудности и общее увеличение уровня преступности у нас в городе, в полиции есть чем гордиться. В том числе и по раскрытию тяжелых преступлений мы имеем довольно неплохие показатели. Чего стоит только заказное убийство сотрудника местного СИЗО Мамчура. Мы уже на второй день знали исполнителя. Отправили группу захвата и задерживали его в Мариуполе. А вообще в работе больше всего приятно, когда не раз и даже не десять каждый день слышишь от горожан слово спасибо. Это и есть самая высокая оценка работы всей нашей команды.

Беседовал Влад ИСАЕВ.

Комментарии закрыты.

  • Русский
  • Українська